Артур Бетербиев: «С бокса гнали раз десять из-за различных детских шалостей, но каждый раз возвращался. Он тянул словно магнит»

— Артур, будучи чеченцем, вы занялись боксом, хотя на Кавказе более популярны различные виды борьбы. Почему вы и ваши братья посвятили себя именно «разговору джентльменов при помощи жестов»?

— Пришёл в бокс, наверное, потому что им занимался мой старший брат. Он впоследствии стал Заслуженным тренером России. Будь у нас в семье борцы, наверное, занялся бы борьбой. Хотя в детстве и юности посещал две секции — и бокса, и борьбы.

— Однако остановили выбор на боксе…

— Наверное, так было предначертано судьбой. С борьбы меня выгнали лишь один раз, и я не вернулся. А с бокса гнали раз десять из-за различных детских шалостей, но каждый раз возвращался. Он тянул словно магнит.

Отец благословил на бокс за несколько дней до ухода из жизни

— Помните свой самый первый бой?

— О нем сейчас ничего определенного не вспомню, но свои первые соревнования выиграл. Это был городской турнир, и его я запомнил очень хорошо. Мой одноклассник, с которым жили на одной улице и вместе посещали секцию, проиграл, а я выиграл. Со временем одноклассник ушел из бокса, а я остался. А было это более четверти века тому назад!

— Как родители относились к вашему занятию весьма жестким видом спорта? Мамы, как правило, сильно переживают…

— Для моих родителей главное было — образование. Они хотели, чтобы я закончил университет. Мой покойный отец не одобрял занятие боксом, на который уходила уйма времени. Ведь во время учебного года я нередко уезжал на сборы. К тому же учился в обычной, а не в спортивной школе. Но когда в 15 лет впервые попал на крупные международные соревнования (первенство мира в Баку) и занял там третье место, папа меня поддержал и, можно сказать, благословил на бокс. Мне было очень приятно. А через несколько дней он ушел из жизни — попал в автокатастрофу.

— Насколько тяжело было совмещать учебу с боксом?

— В обычной школе это было непросто. Вот в московском Училище олимпийского резерва стало легче. Когда уезжал на сборы, там давали материал для самостоятельного изучения. Мне очень нравилось, что можно и учиться, и тренироваться.

В детстве мечтал стать олимпийским чемпионом»

— В любителях вы выиграли фактически все, за исключением олимпийского золота. Как сейчас относитесь к этому?

— Помню, когда в детстве смотрел Олимпийские игры, очень хотел стать олимпийским чемпионом. И эта мечта меня всегда вдохновляла в любителях. Но не сложилось. Что поделаешь…

— В любителях вы сменили весовую категорию и в сборной поменялись весами с будущим чемпионом Лондона-2012 Егором Мехонцевым. Он спустился в 81 кг, а вы поднялись в весе. Стоило ли так поступать с точки зрения олимпийских перспектив?

— О прошлом говорить проще. А вот когда смотришь в будущее… Можно смело сказать, что это был неверный ход. Однако не сказал бы, что в весе до 91 кг я смотрелся плохо или уступал соперникам. Не люблю разговоры о том, что меня засудили, не досчитывали очки… Но я не считаю, что не был конкурентоспособным в весе до 91 кг. Просто не сложилось.

— И все-таки почему тогда решили подняться в первый тяжелый?

— В конце прошлого года был на сборе в Кисловодске, где мой тренер Нурипаша Мухтарович Талибов напомнил мне этот момент перехода. Сказал, что это была его инициатива — хотел посмотреть, как освоюсь в категории выше. Он хотел на каком-нибудь международном турнире увидеть, как я себя почувствую в весе до 91 кг. Если бы не пошло, мы бы вернулись в полутяжелый. Но ситуация уже изменилась, и я сам не понял, как стал боксером первого тяжелого веса.

После Лондона думал завязать с боксом

-  После Олимпиады в Лондоне вы перешли в профи. Что повлияло на это решение? Почему не раньше? На мой взгляд, ваш агрессивный стиль максимально подходит для профи-ринга…

— Олимпийские игры были для меня пределом мечтаний. И после двух неудач на них даже хотел завязать с боксом. Ощущал некую внутреннюю опустошенность. Через несколько месяцев с моим братом связались по поводу перехода в профи. Начали поступать предложения из Америки, Канады, Германии… Брат им отвечал, что мы не готовы разговаривать и предлагал вернуться к этому вопросу через несколько месяцев. Самыми настойчивыми оказались канадцы. Они попросили приехать, посмотреть. Я поехал… Так и началась моя жизнь в профессионалах.

— Почему выбрали именно Канаду?

— Оказывается, канадский тренер Марк Ремзи следил за мной еще с чемпионата мира в Чикаго 2007 года. И в Канаде я попал к нему. Изначально, вообще ехал туда не к промоутеру Ивону Мишелю — меня пригласили другие люди. Но их условия не устроили. Начал тренироваться у Ремзи, и работа с ним очень понравилась. Кстати, одним из условий канадцев был переезд с семьей. А ведь я даже не помышлял об этом.

— Почему расстались с Мишелем?

— По мировому соглашению между нами, не могу говорить об этом. Но возникали проблемы с выплатой гонораров. Скажем так, «финансовые разногласия».

— А почему не сложилось сотрудничество с известным американским промоутером Эль Хэймоном?

— Эта история началась с подачи Мишеля. Честно говоря, там я тоже допустил ошибку. Теперь у меня и с Ивоном Мишелем, и с Хэймоном письменная договоренность о неразглашении деталей наших отношений.

— А как вы нашли друг друга с Бобом Арумом?

— У меня сложились хорошие отношения с бойцом UFC Жоржем Сент-Пьером. И когда возникли проблемы, обратился к нему, обрисовал ситуацию. Он связал меня с американскими менеджерами, организовавшими мне чемпионский бой с Энцо Келлингом и сотрудничество с промоутером Бобом Арумом.

Мама не может смотреть мои бои в прямом эфире

— Трудно было освоиться в Стране кленового листа?

— Лично у меня проблем не возникло. Еще в России ради боксерской карьеры уехал сначала в Москву, а затем переехал в Магнитогорск. Жене и детям было чуть-чуть сложнее — новая страна, другой язык. Но обжились, обустроились. Сейчас уже все в порядке.

— После одного боя слышал, как вы давали интервью по-французски. Как вообще обстоит дело и с этим языком, и с английским?

— В Монреале говорят на двух. Сначала учил французский. Поскольку мои бои проходили в США, потихоньку перешел на английский. Но думаю, что им пока не овладел, потому что мой тренер франкоязычный, и все вокруг говорят по-французски. Английский учу с репетитором.

— С кем общаетесь, дружите?

— Общаюсь с Жоржем Сент-Пьером у нас очень хорошие отношения. Он очень простой, приятный и отзывчивый человек, хотя в действительности большая звезда. Также общаюсь со своими земляками.

— По родине скучаете?

— Родина — это родина. Дома всегда лучше. Дети с нетерпением ждут каникул, чтобы приехать в Россию. Эта поездка для них — праздник.

— Сколько у вас детей?

— Четверо. Два мальчика и две девочки.

— Супруга нашла себя в Канаде?

— Когда приехали, вообще не было знакомых. Я-то хоть куда-то выходил, а ей не с кем было общаться, подруг не было. Но уже появился круг общения. По моей инициативе она сдала на права и села за руль, стала мобильной.

— Жена и дети смотрят ваши бои?

— Во время моего последнего поединка старший сын, которому восемь лет, боролся со сном, но настаивал на том, что досмотрит до конца. Жена его отправила в постель. Но проснувшись, сразу побежал смотреть повтор. С нами также живет моя мама. Но она смотрит только повторы — вживую не может.

Монреаль — отличное место для семьи и семейного отдыха

— Дети занимаются спортом? Может, боксом интересуются?

— Не хочу, чтобы сын занимался боксом. После стольких лет в спорте не желаю ему такой же судьбы. Но если решит заняться боксом, препятствовать не стану.

— А если дочки решат?

— Это даже не обсуждается. Мой тренер по ОФП посоветовал отдавать детей в разные виды, чтобы они сами определили вид по душе — хоккей, футбол, теннис… Сын походил на хоккей, сейчас занялся футболом. Я сам от спорта получил немало — привилась дисциплина, выработался характер. Спорт — важная часть жизни, и любой вид помогает организовать жизнь и поддерживать здоровье.

— Как обстоят в Монреале дела с семейным отдыхом?

— Тут и парков, и различных детских кружков хватает. Все, кто здесь живут и приезжают, говорят, что для семьи и семейного отдыха здесь отличное место.

— На улицах канадских городов вас узнают?

— Сам удивляюсь тому, что меня узнают. Бывший промоутер прикладывал для этого не очень много усилий. Бывает еду в машине, а из соседнего авто кричат «Ты боксер!» и показывают сжатые кулаки. Бывает просят сфотографироваться вместе. С одной стороны, это невероятно приятно, а с другой, это немало удивляет.

До последнего момента не знал, состоится ли мой бой за титул

— После боя с Радивойе Каладжичем возникало впечатление, что вы не совсем довольны собой…

— Наверное, я чересчур самокритичен. В этом бою мне не понравилось то, что я и подрался, и побоксировал. С другой стороны, может, это и хорошо, что действовал разнообразно. Я же не супермен, который вообще не пропускает удары. В таком случае и интриги бы не было. Каладжич ведь тоже боксер бьющий, большой процент поединков завершил нокаутом.

— В последних трёх боях наиболее сильным вашим соперником оказался Келлинг — он продержался дольше всех…

— С Келлингом отдельная история. Тогда у меня шел процесс с Ивоном. Когда приехал на бой в Калифорнию, мои юристы подняли панику из-за того, что Ивон хочет блокировать поединок. На носу чемпионский бой, а меня одолевают нехорошие мысли. Пока на ринг не ступил, не верил, что поединок состоится. Было немало околобоксерских составляющих, которые меня сильно напрягали.

В том бою я изрядно осторожничал, а потому не действовал в привычной манере. Очень многое меня тормозило, старался не допустить и малейшего промаха. А в конце поединка услышал крики из своего угла по-русски: «Давай! Давай!». Они знают несколько русских слов. И в этот момент словно пробудился и пошел на него. После чего сразу и нокдауны, и нокаут. Вообще-то не думаю, что Келлинг был наиболее сильным из моих соперников.

Готов к бою с Ковалевым

— Похоже, что наиболее конкурентные бои в вашем весе на сегодня — это объединительные. Все самые сильные из вероятных соперников владеют поясами. Согласны ли вы с подобной постановкой вопроса, и с кем из ныне действующих чемпионов хотелось бы померяться силами в первую очередь?

— Да, согласен. Один пояс имеется и следует двигаться дальше. Готов к этому и не отвергаю подобных предложений. Пока меня вызвал только Сергей Ковалев. Сразу же позвонил своим менеджерам с просьбой начать переговоры с его командой. Но Ковалев пока молчит. Вроде бы, вызвал меня, а боксировать будет с другим. Конечно, в первую очередь хотел бы встретиться с Ковалевым. Ведь этого боя хотят фанаты бокса.

— Ковалев утверждает, что у вас с ним осталось «нерешенное дельце» со времен ЧР в любителях, когда его обидели судьи. Насколько эта история существенна для подогрева интереса к вашему потенциальному бою? Насколько она интересна американским и канадским болельщикам?

— Вообще не согласен с его позицией по той любительской истории. Меня везде — и в России, и в Америке — спрашивают о нашем бое с Ковалевым. Меня вызвали — я согласен! Вперед! Сейчас слово за ним, а не за мной. Я готов к бою с Ковалевым.

— Самые денежные поединки в полутяжелом последних лет — бои Ковалева против Андре Уорда. Американцы готовы платить за ваш бой с Ковалевым? Как думаете, деньги на него найдутся?

— Это вопрос не ко мне, а менеджерам и промоутерам. Посмотрим, что будет. Мне тоже интересно.

Барбекю — не шашлык!

— Сложно держать вес? Как питаетесь? Из чего состоит типичное дневное меню?

— Увлекаюсь здоровым питанием. Утром, часов в семь, могу выпить чашечку кофе с финиками и потом отправиться на тренировку. От такой еды и просыпаешься, а поскольку финики содержат сахар — сложные углеводы сгорают медленно, то она является и хорошим топливом. После тренировки ем кашу, яичницу. В Канаде есть русские магазины, где покупаю овсянку, перловку, гречку, пшенку… Если тренировка в три часа дня, обедаю в 12:300 — 13:00. Ем кровавый стейк, не сильно прожаренный, или говяжью печень с макаронами. А вечером говяжий язык с овощами. Последний прием пищи — в промежутке между пятью и шестью-семью вечера. А ближе к ночи могу попить кефир. Как правило, все готовит жена.

— А вы кулинарным искусством не увлекаетесь?

— Могу сварить спагетти, пожарить печень, много чего. Но у жены лучше выходит.

— А шашлыки устраиваете? Их готовите вы?

— Да, я. Но жена маринует мясо. Опять-таки, в Канаде нет такого понятия как «шашлык». Они делают барбекю и думают, что это шашлык. Но они не маринуют мясо. Могут обтереть его каким-то соусом, но это все не то. Барбекю нельзя назвать шашлыком.

* Соцсеть, признанная в России экстремистской