Рашид Рахимов: Если будут серьезные предложения, удержать лидеров мы не сможем

В июле Западную Европу накрыла такая жара, что какая там Африка! Квартирующая в Австрии и по соседству российская футбольная премьер-лига хлебнула солнышка по самые гланды, до самой зимы теперь хватит. Но все терпели, конечно, и прилежно гоняли свои семь потов в режиме нон-стоп. Куда деваться?

Однако ровно посередине недели Африка отступила за моря. По крайней мере, из равнинной Штирии. Этот торжественный и чудный момент выпал на тот самый день, когда у штирийских соседей, «Зенита» и «Терека», должны были состояться очередные контрольные матчи — с «Лудогорцем» и «Штурмом» соответственно.

Должны были и даже состоялись, но только частично. «Зенит» не доиграл даже первый тайм и сдался на час раньше «Терека»: грозовой фронт поглотил сначала Штегерсбах, а потом добрался и до Бад-Татцмандорфа, между которыми что-то около 30 километров. «Терек» же сражался со «Штурмом» под громом и молниями ровно 60 минут, успел пропустить, не смог отыграться и стремительно ретировался обратно в отель, где главного тренера команды Рашида Рахимова уже поджидал корреспондент Sportbox.ru.

— Какие слова вы сказали природе за такую погоду?

— Сказать можно только одно: против матушки-природы все мы бессильны. Прекрасно понимаю судью, который отвечает за ситуацию. Еще в начале второго тайма он предупредил, что если Господь бог не смилостивится, рисковать не станем. После этого молния била трижды, но судья держал паузу. На четвертом ударе дал сигнал заканчивать.

— Сижу теперь и думаю: что для вас хуже — дичайшая жара или всемирный потоп?

— Погода в любом случае не повлияла на рабочие планы. Немного их скорректировала, да, но не более того. Когда было пекло, мы просто подвинули время вечерней тренировки. Понятно, что жара отняла больше сил, чем хотелось бы, но на объеме это никак не отразилось.

— А что вы сказали команде по итогам часа игры?

— Скажу позже. В целом мне очень понравилось то, что показал соперник, — хороший, быстрый, плотный футбол. «Тереку» четко дали понять, какие у него сейчас проблемы.

 — Какие?

— Назовем это интенсивностью. Я делаю, разумеется, скидку на то, что команда находится под нагрузками после четырех тяжелых тренировок, но в любом случае нужно понимать, что в футбол следует играть быстрее. В разговоре с командой я поставлю акцент именно на этом.

— 30 недоигранных минут — приличный отрезок. Кто-то недополучил игровую практику?

— По большому счету нет. Сыграли все те, кто мог и должен был сыграть.

— И все-таки чувствуется в ваших интонациях разочарование.

— Конечно. Можно было увидеть и понять больше, чем вышло по факту. Тем более что мы как раз начали прибавлять, команда перестроилась, была возможность сравнять счет, когда Мбенгуе вышел один в один. Но, но, но…

***

— Прошлый сезон «Терека» оставил очень странное впечатление: то в жар, то в холод, то в минус, то в плюс, а на выходе — одни сплошные противоречия. Отсюда вопрос: девятое место — ваше?

— По большому счету — девять, восемь, семь, вряд ли выше. Если бы немножко дружили с удачей, может быть, сказал бы еще и «шесть». А насчет противоречивых впечатлений готов согласиться. Что понравилось — не было ни одного матча, в котором мы явно уступали бы сопернику: во многих играх именно «Терек» диктовал свои условия, чего прежде не наблюдалось. Это значит, что у команды есть игровое лицо.

Не понравилось, как мы действовали в завершающей фазе: недостаточно агрессивно и недостаточно стабильно. Об этом постоянно болит голова и сейчас. Линию атаки нужно быстро и качественно укреплять, тем более что с уходом Аилтона и Бокилы впереди у нас, по сути, остался один Мбенгуе. Уровень конкуренции минимален. Он совершенно точно недостаточен для того, чтобы вести борьбу за высокие места.

— Вы именно про группу атаки?

— В целом про команду. В принципе, костяк есть, но костяк не вытянет весь сезон. Мы уже через это проходили. Да, можно выдать хороший отрезок, но когда приходит первая усталость и кому-то нужно дать паузу, когда начинаются неизбежные травмы и короткие дисквалификации, — костяк структурно ломается. А равноценной замены лидерам нет.

— Это же ваша история из прошлого сезона. Девять туров в гору — а потом вниз, вниз, вниз…

— Наверное, все-таки 13. Семь побед, три ничьи, три поражения. А затем восемь человек повисли на карточках, и каждый следующий матч я думал о том, что вот-вот игроки начнут вылетать. Так и произошло. Первый звонок случился в домашнем матче с «Краснодаром», когда, откровенно говоря, нам еще и не повезло: проиграли 0:1, хотя имели очень хорошие моменты и сравнять, и даже выиграть. К следующему матчу, с «Торпедо», теряем еще троих и снова горим дома. С «Локомотивом» — опять две дисквалификации…

Когда тренерский штаб вынужден затыкать дыры, а не творить, выдумывать и пробовать, команда, конечно, чувствует себя неуверенно. Вот пример. Почти весь сезон мы провели в четыре защитника, потому что Ойяла, который выходил пятым, получил травму. И едва только оставшиеся в обойме Уциев, Семенов, Коморовски или Кудряшов по ситуации выбывали, как у нас тут же возникали проблемы.

Понятно, что кадровые эксперименты не дают возможности ни прибавлять по ходу матчей, ни даже стабильно держать свой уровень. Футбол, конечно, строится в том числе и на ошибках, но мы, к сожалению, ошибались слишком грубо. И поэтому слишком часто теряли очки.

***

— «У команды есть лицо», сказали вы. В чем именно это выражается?

— Игровое лицо «Терека» — хорошая организация игры и достаточно уверенный контроль мяча. К этим достоинствам хотелось бы добавить скорость и интенсивность. То, что я называю «взрывом». Но для этого нам нужны новые качественные футболисты.

— Давайте уточним. Расстрел «Спартака» в конце сезона — это и есть настоящее лицо «Терека»?

— Не совсем. Хотя во втором тайме действительно прорисовалась хорошая организация игры, тактически команда выполнила все то, о чем было сказано в перерыве. Было понятно, что, проигрывая на своем и находясь при этом в меньшинстве, нельзя бежать вперед, нарываясь на встречные контратаки. В такой игре «Спартак» мог нас просто закопать. В перерыве я, естественно, не думал о том, что мы можем забить четыре, но на гол-два совершенно точно рассчитывал. Поэтому в первую очередь мы решили внимательно сыграть на своей половине, по возможности используя ментальность соперника, который не любит и не хочет отсиживаться в обороне. А высокое расположение игроков «Спартака» давало шанс на обостряющие передачи за спину защитникам. Получилось очень удачно, мы сразу забили два, и дальше игра пошла по нашему сценарию.

Но лично мне в плане цельности, по содержанию, больше понравился футбол, который мы показали с тем же «Спартаком» в Москве. Или проигранный «Зениту» домашний матч в начале второй части сезона. Для более полного понимания этой мысли стоит рассмотреть такой показатель, как контроль мяча: по сравнению с прежними временами средние цифры подросли на 8–10 процентов. Может быть, только в пяти или шести матчах прошлого сезона мы владели мячом меньше 50 процентов игрового времени. Не стоит, конечно, делать акцент только лишь на этом аспекте: в футболе часто бывает так, что команда, владеющая мячом, проигрывает. И здесь мы опять неизбежно переходим к теме количества и качества исполнителей…

***

— С одним из ярких исполнителей «Терек» расстался. Каким вышло прощание с Аилтоном?

— По-человечески — очень трудным. Всегда непросто расставаться с игроком, который много для команды сделал, прикипел к ней, как говорится. Аилтон в последнем разговоре имел очень расстроенный вид, у него на глазах были слезы.

— Значит, имелись шансы его удержать. Какую позицию занимал клуб?

— Предлагал ему новый контракт, прекрасно при этом понимая, что конкурировать с предложениями из Катара или Саудовской Аравии нет никакой возможности. Век футболиста короток, и если человеку в 31 год предлагают вдвое больше, чем он имеет, несложно понять и принять его выбор.

— Тем не менее нарождались слезы, вы говорите.

— Свидетельствую лично. Аилтону было очень тяжело. «У тебя есть наше предложение, — сказал ему я. — Если что-то пойдет не так, как ты хочешь, если вариант сорвется — мы с удовольствием примем тебя обратно». Но теперь он уже не вернется: на днях подписался с «Аль-Ахли». Ну что ж, будем за парня переживать как за родного. А он обещал внимательно следить за «Тереком», потому что в Грозном остались друзья, осталась частичка души. Он очень хорошо себя здесь чувствовал.

— Кто же теперь «Зенит» казнить будет в 3-м туре? Аилтон был в этом деле большой специалист…

— Мы думаем не о казни «Зенита», а о том, как усилить игру в целом. К сожалению, Терек»» не брал новых игроков по ходу трех подряд трансферных окон и упустил очень много. Сегодня эти упущения особенно тревожат, потому что команду в ближайшее время может покинуть целая группа футболистов, шесть-семь человек. Я вполне допускаю такой вариант.

— Плюс к тем, кто уже ушел?

— Если плюс к тем — четыре-пять.

— Можете назвать фамилии?

— Не думаю, что это будет правильно. Давайте подождем. Я все-таки надеюсь, что все не так плохо.

— Нетрудно предположить, что речь идет, в частности, об Иванове и Рыбусе.

— Предполагать можно все что угодно. И по Иванову, и по Рыбусю, и по Адилсону с Маурисио, Кузяевым и Семеновым до кучи. Точно известно, что на некоторых игроков «Терека» есть неплохой спрос, в том числе из-за границы. Понятно, что если наши ведущие футболисты получат предложения от клубов из хороших лиг, удержать их мы, скорее всего, не сможем. Все прекрасно понимают, что такое РФПЛ в сравнении с английской премьер-лигой, бундеслигой или серией А. Конкурировать с ними у нас очень немного возможностей.

— Люди, которых вы назвали, в «Тереке» на контрактах. Стало быть, клуб сделает бизнес.

— Клуб сделает бизнес, а команда должна сохранять лицо.

— Есть в этом отношении взаимопонимание?

— Разумеется. Клуб прекрасно чувствует ситуацию и предпринимает все усилия для того, чтобы укрепить команду. Но нужно понимать, что даже в том случае, если клуб не хочет продавать игрока, который имеет предложение из серии А, настоять на своем ему очень сложно.

— Тогда вопрос по новичкам. Есть в разработке люди, которые не просто на карандаше у клуба, но уже купили билеты и упаковали чемоданы? Когда назовете их и покажете?

— Есть. Но для того, чтобы привести в команду серьезных людей, приходится вести довольно длинные диалоги и быть готовыми финансово. Поэтому вся информация по новичкам всегда объявляется по факту. Есть контракт — есть информация, нет контракта — значит, все на паузе.

***

— Некоторое время тому назад вы дали любопытный комментарий по факту возвращения Мбенгуе, сказав, что он приехал из отпуска расслабленным. Удалось его напрячь?

— Сегодня Мбенгуе уже показывает хороший уровень на тренировках и неплохо выглядит в играх. Начало подготовительного периода выдалось и в самом деле не очень, но буквально в течение трех-четырех дней он очень постарался прийти в норму. Насколько я знаю, у него были дома какие-то проблемы. С мамой…

— Это святое. Значит, резкие слова не потребовались.

— До резкости не дошло, но предупреждение Аблайе услышал. Пришлось сказать, что нужно забыть все, что было раньше, иначе добра не жди.

— Он вменяемый в этом отношении человек?

— Более чем. Очень хороший парень, умный и грамотный. Мне показалось, что он все понял.

— Чему научился в Польше Садаев, с вашей точки зрения?

— Пока ничему. Заур в команде всего несколько дней, прибыл после трехнедельного отпуска. Сегодня он делает ту работу, которую команда уже прошла. Но мы не можем его сейчас загонять, иначе через две-три недели Садаев уйдет в пике, и достать его оттуда будет очень сложно.

— По Мирзову тренерское мнение уже сформировалось?

— В целом — позитивное, хотя ему есть в чем прибавлять. Мы говорим о том, что игровое лицо «Терека» — хороший контроль мяча и стремление вести свою игру. Для этого нужно уметь держать стыки и принимать быстрые решения в условиях дефицита времени и пространства. В этих компонентах Мирзов пока отстает. Его сильные качества — ситуации один в один, когда есть пространство и можно включить скорость. Для игры в контратаку он выглядит очень неплохо, а в позиционной игре нужно обязательно добавлять.

— Очень мало в прошлом сезоне играл Пирис. У него есть будущее в «Тереке»?

— В этой позиции у нас достаточно высокая конкуренция: три игрока, которые отвечают требованиям, — Маурисио, Адилсон и Кузяев. Пирис — классический тип южноамериканского опорника. Такая, знаете, собака — в самом хорошем, футбольном смысле слова: бегает, злится, грызет, кусается. Но он, к сожалению, не очень продуктивно играет вперед. Он привык к системе с одним опорником, а мы в этой расстановке играем достаточно редко. По работе к Пирису совершенно нет претензий, но так как он играет мало, а играть может и должен, клуб не станет возражать против его ухода. Факундо знает нашу позицию, мы все с ним подробно обсудили и хорошо поняли друг друга.

Бад-Татцмандорф, Австрия