Александр Пискарев: «Жена ждала ребенка, а ее пугали трибуналом»

Симонян мой отмененный гол до сих пор вспоминает 

— Вы ведь родом из «города невест», Александр Михайлович?

— Да. Выступал за «Текстильщик» из Иванова во второй группе класса «А», что соответствует сегодняшней первой лиге. В «Спартак» перешел в декабре 1970-го после того, как в Сочи забил гол и сделал результативную передачу в составе сборной РСФСР в товарищеском матче с командой Польши.

За нас выступали будущий киевский динамовец Виктор Колотов, Валерий Войтенко, вскоре перешедший из «Уралмаша» в ЦСКА. Ворота защищал, кажется, армеец Леонид Шмуц. Напротив же Дейна, Гадоха, Шолтысик… По прошествии лет сам не могу понять, как получилось, что с нашей командой играл сильнейший польский состав, но факт остается фактом: мы победили — 3:2.

— В «Спартаке» застали почти всех чемпионов 1969 года?

— Конечно. Выходил на поле вместе с Хусаиновым, Кавазашвили, Ловчевым, Абрамовым, Киселевым, Калиновым, Папаевым, Осяниным.

В мои первые два сезона «Спартак» добирался до финала Кубка СССР. Причем в обоих случаях проводились переигровки: первые матчи завершались вничью.

В победном кубковом финале 1971 года с ростовским СКА я не участвовал, а вот год спустя сыграл в обоих матчах с «Торпедо». И даже забил красивый гол, который мог стать решающим, если бы не судейская ошибка. Никита Павлович Симонян, в то время главный тренер «Спартака», до сих пор сокрушается.

Первая игра завершилась нулевой ничьей, во второй мы быстро обменялись голами, а в начале второго тайма я получил передачу с фланга, с ходу пробил левой из-за штрафной и попал точно в угол. Валерий Андреев при этом находился в положении вне игры, но на эпизод никак не влиял: офсайд был пассивный. Арбитр в поле Лукьянов сначала указал на центр, а потом послушал своего помощника Казакова и гол отменил. Основное и дополнительное время завершилось со счетом 1:1, а потом мы проиграли по пенальти.

— В советские времена у «Торпедо» во встречах с красно-белыми и в чемпионате, и по итогам всех турниров был положительный баланс. Почему этот клуб оказался самым неудобным для «Спартака»?

— Сами не могли понять. В 75-м проиграли ему в первом круге 0:4, во втором — 0:3. Быть может, дело в сходстве стилей. «Торпедо» тоже действовало в комбинационном ключе. В мое время там были такие изобретательные хавбеки, как Никонов, Юрин, Дегтярев. Против «Динамо» и ЦСКА нам игралось легче.

(«Спартак» не мог победить «Торпедо» в основное время на протяжении всех 70-х: с июля 1970 года (2:0) до июня 1981 (3:1). Он взял верх по пенальти в 1/8 финала Кубка в 1974-м и во втором круге чемпионата 1973 года, когда в случае ничейного результаты команды били 11-метровые. — Прим. Sportbox.ru).

Александр Пискарев в борьбе с вратарем «Днепра» Леонидом Колтуном / Фото: © Личный архив Александра Пискарева

— Чемпионат СССР-1972 с солидным отрывом сенсационно выиграла «Заря» из Ворошиловграда (ныне Луганск). Что думаете об этом феномене?

— Положа руку на сердце, у нас никто не играл так, как «Заря»: стабильно, с хорошим движением и сменой направлений. Но команду Германа Зонина просто уничтожили. ЦК Компартии Украины поддерживал киевское «Динамо». И вдруг поднимается наверх клуб из Ворошиловграда с бывшими динамовцами Владимиром Онищенко и Вячеславом Семеновым. Обоих сразу же вернули в Киев, ворошиловградского первого секретаря потихоньку наказали — и сказка закончилась.

В раздевалке летали стаканы и графины

— После того, как в 1972 году «Спартак» не завоевал Кубок, а в чемпионате занял только 11-е место, Симонян ушел, и команду в третий раз возглавил Николай Гуляев, который работал с ней еще в 50-е годы. С ним в 74-м вы завоевали серебро. Так что же это был за человек?

— Порядочный и даже мягкий для тренера. Ни он, ни Симонян, ни Николай Павлович Старостин никогда не ругались матом. У Старостина самым бранным выражением было: «Ну что он делает, чертова дура!»

— А ведь Гуляев родом из подмосковной деревни!

— У него было много смешных высказываний. Да и забавные ситуации с его участием случались. Как-то выходит на тренировку в темных очках, белой кепочке, белых кроссовках и носках такого же цвета. «Николай Алексеевич! Поздравляем с днем рыбака», — крикнул Саша Минаев.

В другой раз Минаев спрашивает: «А правду говорят, что Григорий Федотов был выше, чем Пеле?» Гуляев задумался: «Выше? Да. Ростом».

Виктор Папаев запустил над полем «свечу». «Что делать, Николай Алексеевич?» — «Как что? Укрощай!»

На разборе игры мы ставили под стул тренера магнитофон и записывали. Потом собирались в чьей-нибудь комнате и смеялись.

На сборах в Сочи идем на теорию в соседнее здание. Ребята из «Зенита», жившие в той же гостинице, спрашивают, куда мы направляемся. «В комнату смеха», — отвечаем.

— Смех смехом, но установки-то у Гуляева хотя бы грамотные были?

— Нормальные — с поправкой на время. Таких доскональных разборов, как теперь, конечно, не проводили. Так ведь и видеозаписями не пользовались. Это сейчас можно любой эпизод несколько раз просмотреть, а тогда тренер излагал то, что запомнил.

«Спартак»-74. Все согласно игровой схеме: Прохоров — Логофет, Ольшанский, Осянин, Букиевский — Минаев, Гладилин, Ловчев — Андреев, Пискарев, Булгаков / Фото: © Личный архив Александра Пискарева

— Тренеры-самодуры в вашей игровой практике встречались?

— В ростовский СКА, где я оказался после «Спартака», в 1977 году пришел из Перми Николай Самарин. Так ему срок надо было давать! Матом крыл при полных трибунах. Болельщики кричали: «Уберите этого матершинника!» В раздевалке кидался стаканами и графинами. «Я вам лампасами, да по морде!» — кричал.

Но и сегодня такие «красноречивые» тренеры встречаются. Видели в интернете, что Александр Григорян вытворял в раздевалке (армянского клуба «Алашкерт». — Прим. Sportbox.ru)? А ведь он в российской премьер-лиге работал.

— Теперь возглавляет женский клуб ЦСКА…

Вратарь «Атлетико» меня едва не убил

— Наверняка помните фантастический матч 1/8 финала Кубка обладателей кубков, в котором «Спартак» осенью 1972 года победил в Мадриде «Атлетико» — 4:3?

— Причем за четверть часа до конца вели 3:0, и один из голов забил я. После подачи с фланга вратарь испанцев хотел сыграть кулаком, но я его опередил и проткнул мяч головой в ворота. Кулак просвистел рядом с ухом. Попал бы в висок — убил бы, наверное. Тот матч был одним из лучших в истории клуба.

В Мадриде, кстати, смешная ситуация произошла с участием Старостина. Николай Петрович наблюдал за игрой с верхотуры вместе с Руперто Сагасти, футболистом послевоенного «Спартака», исполнявшим обязанности переводчика. Когда до перерыва оставалась пара минут, Сагасти предложил двинуться в раздевалку. Пока спускались, Владимир Редин забил гол, а они из подтрибунного помещения этого не видели.

В раздевалке Симонян говорит: «Все в порядке, успокоились. Ведем 1:0». Старостин вмешивается: «Никит, 0:0!» — «Николай Петрович, выигрываем же!» — «Никит, 0:0…» Всем смешно стало, и до Старостина, наконец, дошло. «Какого черта ты водил меня по коридорам!» — накинулся на Сагасти.

— А в ответной игре вы едва не стали антигероем, когда при счете 0:2 промахнулись мимо мяча.

— Перед этим в Ереване была ситуация «под копирку». Но «Арарату» я, получив передачу от Евгения Ловчева, забил левой с разворота, а на «Динамо», где мы принимали «Атлетико», — нет. Думал, поймаю мяч на ногу, как неделей ранее. Бах — и мимо мяча. Вратарь же на мое движение среагировал, так что находившийся за моей спиной Галимзян Хусаинов направил мяч в пустые ворота. Проиграв в Москве 1:2, «Спартак» пошел дальше.

— Из Кубка кубков вы вылетели весной уже с Гуляевым. После поражения в Сочи от «Милана» со счетом 0:1 довольствовались выездной ничьей 1:1. Гол на «Сан-Сиро» как раз на вашем счету. Что вспоминается о матчах с итальянским клубом?

— В Милане должны были победить. Игра была равная. Во втором тайме Сергей Ольшанский, подключившись в атаку, не сумел аккуратно подставить ногу, хотя перед ним был открытый угол ворот. Попади — стало бы 2:1 в нашу пользу. Могли бы выйти в полуфинал.

Миша поставил обед греться и выбросился с балкона

— В 73-м в чемпионате за «Спартак» вы забивали на пару с Михаилом Булгаковым. У вас — 12 мячей, у него — 11, из которых шесть — с пенальти, которые он сам же в основном зарабатывал.

— Миша не давал никому бить 11-метровые. При этом исполнял их своеобразно: разбегался чуть ли не с центра поля.

Булгаков вообще был странный парень. Как рассказывал Володя Петров, при возвращении самолетом из Ташкента Миша, сидевший между ним и Хусаиновым, всю дорогу пел и при этом ни в одной песне не ошибся в словах.

1973 год. Александр Пискарев и Михаил Булгаков (справа) атакуют ворота ташкентского «Пахтакора» / Фото: © Личный архив Александра Пискарева

— В 1984 году в возрасте 32 лет он покончил жизнь самоубийством, выбросившись с 11-го этажа. Это произошло из-за измен жены?

— Трудно сказать, что ему в голову взбрело. Дети ведь рассказывали: «А к нам дядя приходил…»

Мы поначалу жили в одном доме на Русаковской, в Сокольниках, только в разных подъездах. Общались, даже дружили. С ним можно было посмеяться. Хотя больше он поддерживал отношения с Валерием Гладилиным и Галимзяном Хусаиновым. Домой не спешил — сидел, бывало, то у Гили дома, то у Старостина в кабинете.

Булгаков был добрый, безобидный и совсем не агрессивный. Когда я стал тренировать «Красную Пресню», пригласил его и другого бывшего спартаковца Виктора Букиевского.

Иногда Миша заговаривался, у него случались панические атаки типа «дышать не могу, в горле что-то мешает». Врач смотрит — ничего нет.

Старостин поместил Булгакова на месяц в больницу. Когда Миша вернулся в Тарасовку, я его приобнял. А он: «Убери руку, мне дышать трудно».

Позже Миша переехал в Сокольниках ближе к парку, так что при расследовании трагедии я не присутствовал. Но наши дочери в то время вместе посещали в парке группу фигурного катания. Известно, что Миша забрал дочку после секции, поставил обед греться, вышел на балкон и вроде бы ни с того ни с сего выбросился. Жалко человека.

«Сошлю на север, будешь кочегаром служить!»

— В 1975-м вы не всегда попадали в состав «Спартака». Потому и ушли?

— Да. Как раз в том году я женился, и это, возможно, сказывалось. Собирался в московское «Динамо», где мой друг Андрюха Якубик убеждал руководство взять меня в команду. Старостину сказал: «Спартаку» я больше не особенно нужен, а в «Динамо», может быть, заиграю. Заодно и армию отслужу».

Тем временем вдруг возникло предложение от другого «Динамо» — минского. Приглашали также на переговоры в СКА (Ростов).

Пока тянул резину, меня забрали в смоленскую «Искру», тоже армейскую команду, где проходили воинскую службу многие известные футболисты: Георгий Ярцев, Александр Максименков, Сергей Шавло. Ее тогда возглавлял Лева Платонов — мерзопакостная, скажу вам, фигура. «Я тебя, — орал, — сошлю на север, будешь кочегаром служить!» И помощник у него был под стать — Геннадий Миневич, тоже неприятный тип.

Идет, бывало, Миневич на проверку в казарму спортивной роты. Бросает кусок колбасы, давит его каблуком и шагает дальше. А следом за ним Лева: «Что за безобразие!» Выстраивает нас в шеренгу: «Не поедете никуда на Новый год! Всех на учения отправлю».

…Вскоре на первенстве Вооруженных сил в Одессе меня увидел Всеволод Михайлович Бобров, в то время главный тренер армейских клубов. Он знал меня по «Спартаку» и очень хорошо ко мне относился. «Нужно тебя в Ростов перевести», — сказал.

— В итоге вы там и оказались?

— Только с приключениями. Бобров тогда позвал майора и сказал мне лететь с ним в Ростов. «Ничего не бойся, — говорит, — когда туда приедешь, уже будет готов приказ о твоем переводе из одного округа в другой».

Я сумку забрал, через забор — и мы с майором улетаем. Миневич кинулся в аэропорт, но не успел. В Ростове меня принял генерал, тренируюсь. Вдруг через неделю говорят: «Приказ не поступил. Тебе придется вернуться в «Искру». — «Как же я туда вернусь?»

Думаю, приказ на самом деле имелся, но Платонов это скрывал, чтобы покуражиться. Он даже моей беременной жене позвонил: «Ваш муж покинул часть без разрешения, его ждет военный трибунал!»

1987 год. С женой Мариной / Фото: © Личный архив Александра Пискарева

…Приехал я в Севастополь, где проводила сборы «Искра», в сопровождении олимпийского чемпиона по боксу, который должен был передать меня с рук на руки. Привели в комендатуру, добивались гауптвахты на 15 суток. Комендант же знал, что я бывший игрок «Спартака», и заартачился: «Могу посадить максимум на пять суток». И предложил мне на выбор — одиночку или общую камеру. При этом посоветовал сидеть одному, чтобы не устроили какую-нибудь провокацию и не продлили срок до месяца. Такая вероятность была.

В камере я оставался в тонкой рубашке. Шинель выдавали только на ночь. Спал на деревянных полатях. Причем всю ночь горела лампочка. Закрываешь шинелью голову от света — часовой тотчас кричит, что должен ее видеть: вдруг ты сведешь счеты с жизнью.

Когда вышел с гауптвахты, встретил улыбающегося Платонова. Доволен был, что как бы меня унизил. Однако к тому времени и приказ о переводе поступил.

В Калуге играл за московскую квартиру

— Покинув «Спартак», вы избежали вылета в первую лигу, который случился осенью 1976 года.

— Да, команда совсем развалилась. Возможно, сказалось отсутствие в ней Николая Петровича, которого в том году убрали из клуба.

— Случайным между тем провал команды в осеннем чемпионате не назовешь. Ведь и в весеннем первенстве она была только 14-й. Кроме того, ее из года в год ослабляли с помощью закона о всеобщей воинской обязанности. Капитана олимпийской сборной Сергея Ольшанского в 75-м поначалу отправили на Камчатку.

— Его отец даже пришел в партийные органы и заявил, что сдаст партбилет, если не будет решен вопрос с сыном, так что Серегу, в конце концов, перевели в хабаровский СКА. Многие вопросы решались, к сожалению, не по-человечески.

Сергей Ольшанский принимает воинскую присягу / Фото: © Личный архив Сергея Ольшанского

— Ростовский СКА в 77-м выступал в том же первом дивизионе, что и «Спартак». В армейском клубе вы с большим футболом как игрок в принципе и закончили, так?

— Поиграл еще по году в Калуге и Рязани. Поначалу обратился в московский «Локомотив», но Игорь Семенович Волчок честно сказал, что в команде высока конкуренция за место в составе (в 1978 году в атаке железнодорожников выступали Валерий Газзаев, Гиви Нодия, Валерий Петраков, Владимир Шевчук. — Прим. Sportbox.ru). И предложил поиграть за калужскую команду, которая тоже находилась в ведении общества «Локомотив», пообещав за это квартиру в Москве.

Мы с женой и ребенком жили вместе с родителями, так что я согласился и буквально через месяц получил ордер. Мы остались в Сокольниках, а родители уехали в однокомнатную квартиру.

— Волчку-то зачем это было нужно?

— У нас с ним были хорошие отношения.

На Украине говорили, что Никифоров для юношеской сборной не годится

— Тренерскую карьеру вы начали в 1980-м в «Красной Пресне». Но в том году успели и сыграть за нее три матча во второй лиге и один гол за нее забить. Как это получилось?

— Сначала помогал Владимиру Сучкову. Заодно заявился в состав. Ведь мне было только 30 лет. Команда выступала плохо. Я не мог смотреть на это безобразие и стал выходить на поле, но быстро понял, что это уже не для меня.

Потом пошел учиться в ВШТ. Пригласили в Управление футбола, где получил назначение в юношескую сборную СССР.

— И довольно быстро пришел огромный успех: в 1987 году команда футболистов 1970 года рождения выиграла чемпионат мира! При этом Юрий Никифоров забил пять голов и на пару с ивуарийцем Траоре стал лучшим бомбардиром турнира.

— Любопытно, что специалисты с Украины его в команду не рекомендовали: «Не годится». Только помогавший мне Игорь Алешков убеждал: «Михалыч, посмотри парня. Что ты теряешь?» Я вызвал — и он как начал щелкать голы. И с правой, и с левой бил как из пращи.

Тренировка юношеской сборной СССР. С мячом — Александр Пискарев. Слева — Юрий Никифоров / Фото: © Личный архив Александра Пискарева

— В той команде ведь вообще было много игроков с Украины?

— Восемь. Помимо Никифорова — Беженар, Мороз, Мокрицкий, Мущинка, Высокос, Макаров и Русин. Впоследствии за киевское «Динамо» и «Шахтер» играл Олег Матвеев, который родом из Ростова-на-Дону. А вообще у нас был интернационал. Трое — Кадыров, Асадов и Лемиш — представляли Азербайджан. Ворота защищал зенитовский воспитанник Юрий Окрошидзе. В полузащите важная роль принадлежала узбеку Мирджалолу Касымову, будущему чемпиону России в составе «Спартака-Алании» и главному тренеру сборной Узбекистана. Были в команде футболисты из Сухуми — Сергей Арутюнян и Ираклий Геленава, но они на высоком уровне не заиграли.

— Когда Никифоров переквалифицировался в центрального защитника?

— Его на эту позицию определил в олимпийской сборной Владимир Максимович Сальков. Но я Юру еще раньше на ней попробовал. Уже после чемпионата мира на восстановительном сборе в Сухуми подумал: почему бы не перевести Никифорова в оборону? Он был высокий и прыгучий, с хорошим дальним ударом, мог подключиться в атаку. Сам Никифоров отказывался: «Да какой я защитник…» Однако сыграл неплохо. Чутье меня не подвело.

1987 год. Юношеская сборная СССР только что вернулась из Канады с мировым золотом / Фото: © Личный архив Александра Пискарева

— Позвольте неприятный вопрос. Евгений Харлачев, в прошлом полузащитник «Локомотива», несколько лет назад выступил с утверждением, что во время чемпионата мира 1992 года в Австралии ряд игроков молодежной сборной России (U-20) поставили в тотализаторе деньги на ее поражение в ¼ финала от Ганы. И начиная с 72-й минуты в ворота команды влетело три безответных мяча. Было ли в связи с этим какое-то разбирательство?

— Нет. Никого же за руку не схватили. Как мне сказали, один игрок бахвалился потом в компании, что привез из Австралии дорогостоящую аппаратуру, но он от этих слов, сказанных, скорее всего, под градусом, наверняка отрекся бы. Откуда деньги взялись? Да с собой привезли.

Что же, если футболисты в самом деле пошли на сделку с совестью, пусть их это до конца жизни гложет.

Карпин требовал, чтобы все команды «Спартака» играли по одной схеме

— С декабря 2005-го по февраль 2010-го вы работали в школе «Спартака». Какой вывод сделали?

— Пришел к заключению, что тренер может изменить команду. Мне поначалу поручили 1989 год, на который все махнули рукой. Ничего, мол, стоящего нет, доведи ребята до выпуска — и бог с ними. Вот на следующий год будут многообещающие игроки.

И вдруг мои начали все подряд выигрывать! И внутренние турниры, и международные. В той команде, кстати, были Сергей Паршивлюк, много лет выступавший за «Спартак», а сейчас за «Динамо», и Андрей Семенов, ныне защитник «Ахмата». Оба доросли до сборной России.

С Семеновым связана примерно такая же история, как с Никифоровым. Он был полузащитником, и сколько я его ни уговаривал, играть в обороне не соглашался ни в какую. До слез доходило. Я даже с его мамой беседовал, чтобы убедила парня.

— Были талантливые игроки, которые не в полной мере реализовались, о чем вы сожалеете?

— Пашка Яковлев. В команде он был на год младше партнеров. Дебютировал в основе «Спартака», когда ему только исполнилось 18, но не закрепился и отправился по арендам.

2010 год. Павел Яковлев («Спартак») / Фото: © РИА Новости/Владимир Федоренко

— Характера не хватило?

— Даже затрудняюсь сказать, чего именно. Многие ребята прогрессируют в юношах, а на взрослом уровне тушуются и пропадают.

У меня всегда возникало в связи с этим внутреннее негодование. Ну как же так? У нас огромнейшая страна, масса народа занимается футболом. В то же время небольшие Голландия или Бельгия умудряются выжимать из посредственных игроков максимум и превращают их в классных исполнителей. В зарубежных клубах к молодежи относятся рачительнее. Делают все, чтобы человека не потерять.

— Считается, что молодые россияне слишком рано начинают зарабатывать большие деньги и довольствуются этим. «Жизнь удалась…»

— Не думаю, что это так. Тем более в наше время. Зная, что можно заиграть на высоком уровне и зарабатывать намного больше, бросать себя в топку гульбы просто неразумно.

— Вы в «Спартаке» работали при генеральном директоре Валерии Карпине, при нем же и ушли. Какое впечатление осталось от сотрудничества?

— У меня о Карпине особое мнение. Когда он пришел в «Спартак», то стал самоутверждаться и наводить свои порядки, хотя не обладал опытом ни как тренер, ни как менеджер. Сейчас он, возможно, и не стал бы требовать того, что требовал тогда. В частности, добивался, чтобы команды всех возрастов играли по системе 4-2-3-1.

Валерий Карпин / Фото: © РИА Новости / Саид Царнаев

— Это, видимо, по примеру зарубежных клубов — например, «Аякса», где работали по единой методике.

— Но футбольная школа обучает разным системам. Точно так же в общеобразовательной школе, пусть она даже с математическим или языковым уклоном, изучают и географию, и физику, и химию. К тому же тренеры исходят из наличия игроков, прикидывают, в какой схеме они смогут проявить себя наилучшим образом.

Сегодня ты работаешь в клубе, а завтра тебя нет. Приходит новая метла — и говорит, что будет играть 4-3-3. А следующий скажет, что хочет использовать «дубль вэ».

— К слову, сейчас команды часто тактически перестраиваются даже по ходу матча.

— Именно. Нужно выстраивать подготовку так, чтобы у мальчишек была теоретическая и тактическая база, то есть полное футбольное образование.

— Как расставались?

— Должность старшего тренера в академии занимал Владимир Бодров, к моральным принципам которого у меня были вопросы. Он лез во все, так что все ждали, когда же его, наконец, уберут. Но это произошло не скоро, тем более что он дружил со спортивным директором Дмитрием Поповым, с которым в свое время играл за «Шинник». Теперь Бодров в ФШМ.

Тогда же я написал докладную, в которой отметил, что не согласен с концепцией работы старшего тренера, что он всех застращал, что люди работают без удовольствия. Карпин сказал, что даст ответ через десять дней. В конце концов Бодрова поддержал Попов, и я ушел.

О детском футболе вспоминают неделю после неудачи сборной

— Впоследствии вы еще руководили программой развития молодежного футбола в «Сибири». Что это был за проект?

— Осуществлял контроль за работой школы, направлял тренировочный процесс в командах разных возрастов. Но, к сожалению, многие указания игнорировались.

Я предлагал создать в Новосибирске региональный центр, огромную академию, в которую свозили бы перспективных ребят из Сибири. В городе ведь есть надлежащая инфраструктура: крытый манеж, футбольные поля. Но нужно организовать работу, вложить финансы и привлечь тренерские кадры из разных городов. Причем не абы какие.

Такие «кусты» следует создавать и в других городах. Их нужно 10-15 по стране. И пусть они соревнуются друг с другом, проводят свое первенство.

Среди воспитанников должна быть ротация. Если мальчишка не прогрессирует или плохо себя ведет, его заменяют другим. В этом случае российские команды получали бы более качественную подпитку. Пока же подготовка футболистов по сути ведется в столичных клубах и «Зените». В последние годы еще в «Краснодаре».

К сожалению, о развитии детско-юношеских школ говорят неделю после очередного неудачного чемпионата мира или Европы. А потом снова забывают…