«В тюрьме я занял нары убийцы». Безумная история русского менеджера в Казахстане

Дмитрий Васильев работал в отделе маркетинга «Динамо», затем – в «Москве», «Урале», «Крыльях» и «Ростове». В Молдавии владел клубом «Политехника», но мы будем говорить с ним о Казахстане, где его обсуждали чаще, чем Аршавина.

«Стал первым, кого оправдали по коррупционному преступлению»

– По версии следователей «дела Васильева», вы будучи директором «Актобе» путем незаконной выплаты премиальных совершили хищение бюджетных средств в особо крупных размерах.

– Об этом нет смысла говорить, потому что я полностью оправдан Верховным судом Казахстана. Весь бред следствия не имеет смысла. Они инкриминировали три эпизода:

1) Незаконная выплата премий команде, футболистам, администрации, конечно, себе любимому.

2) Якобы незаконное получение мною зарплаты и вознаграждения по договору. Это вообще абсурд. Ни в Казахстане, ни в России, ни в Африке не было ни одного человека, которого осудили за получение зарплаты по договору. Они выдумали, что со мной подписал договор человек, который не имел права этого делать. Руководитель облспорта актюбинской области (Искендирбек Маханов, – Sportbox) до сих пор из-за этого сидит, якобы он превысил полномочия. Абсолютный бред, причем сфабрикованный.

3) Еще более смехотворный пункт. Якобы я незаконно отправил в командировку Маханова. По закону он должен был лететь сам и не мог лететь с командой на чартере. Весь этот бред отмел Верховный суд.

– Верховный суд доказал, что вы имели право премировать игроков?

– Конечно. Это очень просто, с этим справился бы юрист второго курса. По моей информации, я стал первым, кого оправдал казахстанский Верховный суд по коррупционному преступлению.

– Вам кажется этичным премировать самого себя?

– Я не премировал себя. В моем трудовом договоре прямо прописано, что я получаю те же премиальные, что и главный тренер.

– Получается, что у вас есть стимул выписать премию главному тренеру, чтобы такая же сумма пошла и вам.

– Дело в том, что размеры премиальных были конкретизированы и прописаны в бюджете. Мы предусмотрели 300 миллионов тенге на всех на сезон. Почему я, будучи коррупционером, заплатил 240 миллион по итогам года, ведь я мог выписать все 300? Существовала четкая система «за что, кому и сколько». Если бы я самодурствовал, то нарисовал бы премий на всю сумму.

«В тюрьме как в футболе: есть ротация»

– Вас приговорили к 8 годам тюрьмы. Ваши мысли.

– У меня было полное понимание, что в рамках права меня осудить не могут. Но система устроена так, что мой адвокат… Не была уверена в моем полном оправдании, будучи полностью уверенной в невиновности. Паники не было, понимал, что есть еще две инстанции. Конечно… Было… Знаете… Состояние злости, досады от того, что коррупционеры и криминал оказались влиятельнее, чем твои разумные доводы.

Когда ты имеешь дело с бандитом, это неприятно, но просто. Но когда против тебя задействованы все: антикоррупционная служба, прокурор, суд… Ты понимаешь, что они ангажированы от и до. Это очень сложно. Ведь когда ты имеешь дело с бандитом, то ты идешь к государству, а тут получается, что на тебя наехали все.

– Вы писали письмо на имя Назарбаева и Путина. Зачем?

– Когда ты попадаешь в непрогнозируемую историю, где удельный вес права снижается, то начинаешь поиск инструментов, которые могут реально помочь. Решил, что это может помочь, но не знаю, помогло в итоге или нет.

 – Сколько вы провели в тюрьме?

– Два месяца. Тюрьма как тюрьма. До этого не сидел, но примерно этого и ожидал. Был удивлен, что конвоиры и другие относились ко мне положительно.

– Из-за национальности?

– Нет, нет, люди говорили, что знают о моей невиновности. Это меня и спасло от проблем. Национальность здесь не причем, там были представители разных стран, кажется, даже темнокожий был.

Я год работал в городе, то есть не был там чужаком, люди видели эту работу. Давайте так: В 2015 году бюджет «Актобе» был 22 миллиона долларов, руководство в него не вписалось. В 2016 году мы потратили 4 миллиона долларов. Как вы думаете, куда пошли остальные деньги? На строительство дорог и прочей инфраструктуры в городе. Это вообще не моя заслуга, но люди понимали, что это происходит в том числе потому, что меньше денег стало тратиться на клуб.

– Правда, что в камере вы заняли место убийцы?

– Да, об этом рассказали сокамерники – два предпринимателя и наркоман. Знаете, ведь в тюрьме как в футболе: есть ротация. Не дают одному составу долго находиться вместе. С моих нар на втором этаже переселили убийцу своего брата. Ему дали 8 лет, как и мне.

– Самая жуткая история из тюрьмы.

– Вообще такого не было. Совсем. Обычная рутинная жизнь. Кстати, оказалось, что самое приятное – это баня. Раз в неделю на полчаса. Все регламентировано и дисциплинировано. По сути, армия. Подъем, завтрак, прогулка, свободное время. Ничего хорошего в тюрьме нет, но как известно от сумы и тюрьмы не зарекайся… Но и на поклон к бандитам и отморозкам, которые противостоят нормальному развитию, никогда не пойду.

«Нашел спонсора, который хотел написать „толстячок“ на игровых майках»

– Вы сказали о развитии клуба. Болельщики считают, что вы его разрушили.

– Это заблуждение, и это не болельщики. У Актюбинской области, богатого региона, всегда был богатый клуб, подписывали лучших футболистов Казахстана, качественных легионеров. В результате сформировалась требовательная публика, но нас привели с установкой оптимизировать расходы. Аким (губернатор, – Sportbox) сказал, что финансирование снизят: «Организуйте грамотную политику, управление клубом».

Болельщикам мы это объяснили на полуторачасовых встречах, в YouTube это есть. Им нравилось, что клуб начинает учиться жить по рыночным законам. Шум создавала агрессивная маленькая группировка, которая действовала в пользу определенных лиц.

Поймите, как актив большинство клубов никого не интересует. Все спонсоры – назначены сверху. А я нашел реального спонсора, который был готов выделить в своем торговом центре 300 квадратных метров под наш клубный магазин. Нужно было нанести спонсора на майку, они хотели написать «баурсак», продукт их нового фастфуда. Это такие реально очень вкусные пирожки. Со сметанкой так вообще прелесть. «Баурсак» – переводится вроде как «пацан». Группировка возмутилась: Как же так? Мы такой знатный клуб – и на майке будет написано «толстячок». 

– Так «толстячок» или «пацан»?

– Ну, «толстячок» скорее все-таки. Мол, тот, кто есть их, превращается в толстячка.

– И вы удивлены возмущением?

– Слушайте, это неправильный подход вообще. Мы играли с венграми в Лиге Европы, у них спонсор – производитель корма для собак и кошек. Никакого национального блюда. Они даже нашего вопроса не поняли. «В чем вопрос, ребята? Ведь это же деньги». Реально недовольных не было, были ангажированные «болельщики».

«Можно запросто сделать все контракты открытыми. Было бы желание»

– Вы опубликовали зарплатную ведомость футболистов и доходную части клуба. По ней получается, что «Актобе» стал прибыльным. Неужели это так?

https://twitter.com/OFCAKTOBE/status/793011486641848320 

– Это не совсем так. Недавно ведь РФПЛ опубликовала отчет PwC, по которому большинство клубов РФПЛ и лига – прибыльны. Они включили деньги акционеров в прибыль, но это вовсе не прибыль, а вклад акционера. Это бухгалтерский подход, не совсем корректный. За один сезон невозможно сделать клуб прибыльным, тем более, если он никогда ничего не зарабатывал. «Актобе» не стал прибыльным, но мы сократили бюджет, немного заработали на продажах игроков.

– Как игроки отнеслись к публикации своих контрактов?

– Мы предупредили их в начале сезона, что будем отчитываться перед людьми. Они никак не могли отреагировать, в их контрактах мы это прописали. Ни один не откажется от заключения из-за этого пункта, как иногда говорят руководители. Это дешевая отговорка, потому что им этого не хочется. Было бы желание. Это можно сделать запросто.

– Свою зарплату вы обнародовали?

– Нет, но я не мог это сделать без санкции тех, кто меня нанял. Я нанял игроков, тренера, поэтому мог обнародовать их зарплаты. А меня наняла область, которая не хотела называть мою зарплату. Не знаю почему.

– Назовете?

– Конечно, ведь я никогда не скрывал ее. Она составляла 10 500 долларов в месяц.

«Футбола нет. Есть борьба за огромные финансовые потоки»

– В сети есть расшифровка аудиозаписи…

– Полная чушь. Это подделка.

– О чем я говорю?

– Разговор о договорном матче (между Дмитрием Васильевым и главным тренером «Ордабасы» Бахтияром Байсеитовым, – Sportbox). Суд провел экспертизу записи на YouTube, хотя не имел право этого делать по закону, это недопустимое доказательство. Так вот государственный эксперт, который сидит под государством и следствием сказал, что там есть следы скрытия монтажа, то есть запись может быть фальшивкой.

Фальшивку сделали качественно, но и люди непростые, не три алкаша с колхоза, а люди с серьезными ресурсами. Этого разговора не было, да и быть не могло в тех матчах. В итоге мне дали постановление, что судебное преследование по этому вопросу прекращено. Поверьте, если бы был малейший шанс зацепиться, то они бы зацепились, но здесь совсем без вариантов.

Поэтому я и говорю об отсутствии футбола. Футбола нет. Есть борьба за огромные финансовые потоки. Хотели снять президента федерации, с которым я работал раньше, – он рекомендовал меня в «Актобе». У них это получилось.

«Штампы одинаковые везде – в РФПЛ, РФС, Казахстане, везде»

– Вы набрасывались в паблике на всех подряд – журналистов, судей, другие клубы. Это корректное поведение для гендира?

– Вы же не анализируете на кого и почему я набросился. Поверьте, были основания. Я перекрыл людям многомиллионные каналы доходов, конечно на меня набрасывались.

https://twitter.com/DPVasilyev/status/771304436106948608  https://twitter.com/DPVasilyev/status/771303463661760512 

– А вы-то зачем набрасывались? Принято считать, что руководитель должен вести себя солидно.

– Вооооот. И в Казахстане так привыкли считать. Штампы одинаковые везде – в РФПЛ, РФС, Казахстане, везде. «Ну, мы одна футбольная семья. Давайте не будем ругаться, выносить сор из избы». Это ненастоящий футбол! Нужна жесткая конкуренция взглядов, идеологий, позиций, интересов… В интересах клубов ты должен делать все, чтобы защищать его интересы и плевать на свою репутацию.

– «Я же сейчас на камеру вам сказал, что если мы не пройдем венгров [в Лиге Европы], если не попадем в шестерку, то я уйду», – сказали вы в разговоре с разгневанными болельщиками. Затем последовал вылет. А вы остались.

– Мы не прошли венгров, вернулись в Актюбинск, я написал заявление. Отдал его Маханову, бедняге, который сейчас сидит в тюрьме. Он идет к заму губернатора, а тот дает интервью: «Тренер слишком много на себя берет. Не ему решать, кто и когда уходит. Перед ним есть задача, пусть решает. Задачи пройти венгров не было». Все. Мне вернули заявление. Что я должен был сделать? Здесь моя совесть чиста.

«Лучшие места в самолете и комнаты на базе должны доставаться основе»

– Писали, что вы придумали сажать игроков основного состава на более комфортные места в самолете, а остальных – «возле туалета».

– Да, но не в такой формулировке. Летели как-то на чартере, я был в шоке. Все сели как хотят, в результате: человек из обслуживающего персонала 160 см ростом опустил спинку переднего кресла и расселся, раскинув ноги. А за ним вратарь и защитник, оба под два метра, сидят в тесноте. А ведь расстояния большие, самолет старый – летели по 3-4 часа. Включаем здравый смысл и пересаживаем футболиста основы в комфорт – ему играть.

– Состав нужно назвать до вылета?

– Нет, основные игроки были известны, мы просто навели порядок и заранее объявляли места посадки.

– Похожие нестандартные решения были?

– Много, но ничего нестандартного здесь не вижу. Сильно вмешивался в работу кухни по согласованию с тренером.

– Вы диетолог?

– Нет, я просто задавал вопросы. Мы ведь общаемся с коллегами, смотрим на топ-клубы. Например, убрали майонез и мясо в день матчей. Были вопросы, по которым со мной не соглашались. Это нормальный рабочий процесс. Еще активно вмешивался в распределение мест на базе – кто с кем живет. Селил так, чтобы лучшие комнаты с видом на тихую сторону доставались основным игрокам.

– Если игрок из запаса переходил в основу, то его переселяли?

– Нет, это было на весь сезон. Мы же не «Милан», не большой клуб… Там 100 сотрудников, а мне приходилось исполнять несколько ролей. И переводчиком тоже был, помогал франкоязычным игрокам. При этом никогда не указывал тренеру, кого ставить, по какой тактике играть. Это лишило бы возможности спросить с него в конце сезона. 

«Руководитель, который стремится усидеть в кресле, опираясь на болельщиков, – популист»

– Вы ввели членские взносы для болельщиков. Что это такое?

– Это обычная история для запада.

– За что платит человек?

– Чтобы быть членом клуба. Это привилегия, ты можешь сказать, что являешься членом клуба. Ты поддерживаешь клуб своими деньгами, мы даем тебе скидку на товары в магазине, но не на билеты. Билеты – священная корова клубного заработка.

– Вы давали скидки в магазине?

– Мы собирались это сделать, но магазин ведь так и не открылся. Болельщики саботировали нанесение надписи «баурсак», спонсор отказался из-за скандала.

– Вы заработали на членских взносах копейки, но настроили против себя болельщиков. Вам кажется, что это правильно?

– Это было очень правильно. Руководитель не должен быть популистом, он не должен стремиться усидеть в кресле, опираясь на болельщиков. Это фундаментальный вопрос. Руководитель должен добиться поставленной цели – нравится это всем или нет. Эффективные система непопулярны, а популярные системы неэффективны.