Дмитрий Пашицкий: «Позовут в сборную России – буду готов, нет – буду болеть дома»

«Решение о подписании контракта далось легко. Я вырос в похожем климате»

— Вы родились в Киеве, большую часть жизни провели в Риге, до «Кузбасса» играли в Эстонии, Франции и Польше, при этом говорите, что считаете себя русским. Можете вкратце рассказать о своей семье и том, как так всё сложилось?

— В Киеве я родился, в четыре года уехал и больше там не жил, но так вышло, что являюсь гражданином Украины. Всегда считал себя русским, потому что по маминой линии бабушка из Иркутска, дедушка с Алтая. В семье был русский язык, хоть я и вырос в Латвии, но в русской среде.

— А как вы оказались в Риге?

— На самом деле из Киева мы с родителями уехали в США. С четырёх до восьми лет я жил там. Потом мама с отцом развелись, он остался в Америке, а она вернулась в Киев. Мама спортсменка, ей нужно было играть в волейбол, она уехала, оставив меня со своими родителями. Бабушка с дедушкой в то время находились в Риге, мама потом тоже туда приехала. То есть сначала всё зависело не от меня, а потом уже я сам остался жить в Латвии.

— С какими эмоциями и ожиданиями подписывали контракт с «Зенитом»? Легко ли далось вам это решение?

— Естественно, решение далось очень легко, потому что Питер для меня город хорошо знакомый. Я вырос в похожем климате, такая среда для меня знакома — Балтийский берег и вот это всё. Очень рад, что клуб во мне заинтересован. У меня очень большое желание сделать результат для «Зенита».

— В условиях наличия в команде двух разрешённых по регламенту легионеров приглашение третьего выглядит несколько рискованно. Клуб дал вам какие-то гарантии того, что до начала сезона удастся получить российское гражданство, или они уже были у вас до этого?

— Все годы, что я провёл в Кемерове, занимался этим вопросом, сдавал экзамены на натурализацию. Из-за ситуации с коронавирусом я не могу вернуться в Россию и стать гражданином этой страны. Если бы такая возможность была, мне кажется, я уже сейчас был бы россиянином.

«Я должен был остаться и жениться на «Кузбассе»?»

— Болельщикам «Кузбасса» наверняка не очень нравится, что бывший тренер команды уводит из неё лучших игроков…

— Когда я играл в Кемерове, все мои контракты были однолетними. Год закончился, я мог играть хоть за итальянский клуб, хоть за Нижневартовск. Это не имеет никакого значения, потому что я отдавал всю свою душу и вообще всего себя «Кузбассу». Мы сделали результат, и, я думаю, не совсем справедливо было бы судить меня за то, что я куда-то ухожу. Я выполнил все условия, у меня закончился контракт, я иду дальше — всё. Если кто-то думает, что я должен был остаться и жениться на «Кузбассе» — это уже только их интересы. Возможности находиться в Кемерове уже нет, мы живём дальше, я делаю следующий шаг и очень этому рад.

— Для вас ведь действительно сыграло не последнюю роль то, что вы переходите не просто в петербургский «Зенит», а именно к тому наставнику, которого прекрасно знаете?

— Естественно. Саммелвуо произвёл на меня очень большое впечатление. Я считаю его одним из лучших специалистов. Вопрос точно не стоял так, что лишь бы уйти в какую-то другую команду. Именно к Саммелвуо и в клуб, который ставит перед собой самые большие цели.

— В осеннем интервью вы говорили, что решение Туомаса о смене клуба было для вас шоком. Звучала довольно громкая фраза «Ему теперь жить с этим выбором». Вы сейчас делаете не то же самое?

— Тут не соглашусь. У меня закончился контракт, и я все свои условия выполнил. Тогда я действительно был расстроен, потому что у Туомаса было ещё два года соглашения, и я думал, что буду и дальше находиться с ним в Кемерове. Для меня оказалось большим сюрпризом, что он разрывает контракт и больше не будет тренировать команду. Это чуть-чуть разные ситуации. Я ни в коем случае его не сужу. Мои слова относились в первую очередь к тому, что мы все остались, выиграв чемпионат… При этом никаких обид тут быть не может. Я игрок, это бизнес и всего лишь формальность.

— Тогда же вы сказали, что Питер — главный соперник после ухода Саммелвуо. Кто будет таковым в сезоне грядущем, когда вы уже будете выходить на паркет в майке «Зенита»?

— Главным соперником, наверное, буду я сам. Первостепенная цель — доказать самому себе, а потом уже окружающим, что я достоин, что могу поднять планку выше и быть в клубе, идущем к самым высоким целям. Мало кто из спортсменов знает, насколько нелегко играть за такие команды, в которых отсутствие результата равнозначно концу. Тут ты испытываешь дополнительное психологическое давление. Я с таким уже сталкивался раньше и даже рад, что оно будет. Мне кажется, именно это давление и делает нас сильнее.

— Ранее «Зенит» уже объявил о подписании Полетаева. Проще вписаться в новую команду, переходя туда одновременно с партнёром из предыдущей?

— Самое смешное, что мало кто знает…

— Что с вами договорились раньше?

— Да! Но это не так уж важно. Конечно, с Витей я очень близок, будет легче. Я очень рад, что мы вместе будем в команде. Знаю, что у него тоже большие цели и мотивация. Для меня он — один из лучших диагональных в мире.

«На моей позиции и так всё в порядке, едва ли я буду нужен сборной России»

— При условии обретения российского гражданства выступление за сборную страны, тренируемую тем же Туомасом Саммелвуо, рассматриваете? За другие национальные команды вы ведь в любом случае не заиграны, если я правильно понимаю?

— В том-то и дело, что мне уже не 20 лет, и я за всю свою волейбольную жизнь не играл ни за одну сборную. Так что считаю, рассмотрение зависит не совсем от меня. В Суперлиге самые сильные ребята играют именно в центре. То есть на моей позиции и так всё в порядке, едва ли я буду нужен. Но если позовут и захотят, естественно, буду готов.

— Согласитесь, будет немножко похоже на сказку, если вы в 33 года сразу поедете на Олимпиаду, по сути вообще впервые выступая за сборную…

— Это было бы очень-очень смешно и как в сказке, да. Первый раз в сборной и сразу на Олимпиаду — удивительно. Если будут звать, мотивация, конечно, будет очень большой. Если нет, буду болеть за сборную России дома.

— А как вообще так получилось, что, будучи высококлассным спортсменом, вы не защищали цвета ни флага той страны, в которой родились, ни в которой жили, ни любой другой?

— На самом деле не могу ответить. Это всего лишь судьба. Я жил несколько лет в Эстонии, потом во Франции, потом в Польше. Не оставался нигде больше трёх лет, думаю, это было решающим фактором. Если бы я где-то осел, остался жить, может быть, уже выступал бы за какую-нибудь сборную. Но не было надобности, и жизнь сложилась иначе.

— Где и как провели карантинный период? Переосмыслили ли что-то за это время?

— В карантин я был со своей женой в Эстонии. Благодарен своему бывшему клубу, что меня отпустили на несколько дней раньше, потому что иначе я бы не успел вернуться и до сих пор оставался бы в России, неизвестно вообще, как бы всё сложилось. Вернулся в Эстонию, там мне надо было остаться, хотя сам я живу в Латвии. Много размышлял и в итоге решил уйти из «Кузбасса», думаю, что ситуация с вирусом как раз тоже сыграла свою роль. Мы поняли, что так больше не можем. Сибирь, очень большие расстояния — это всё даётся очень нелегко для семьи. Осознал, что больше так не могу, что сделал в Кемерове всё, что мог, пора делать новый шаг. Тогда я даже не думал, что окажусь в Питере.

— То есть предложение поступило совершенно неожиданно для вас?

— Совершенно неожиданно! Я разговаривал с Белгородом, с некоторыми клубами из Европы, был интерес ко мне в Италии… Потом в Питере узнали, что я скоро буду россиянином, и сделали этот шаг, возможно, взяв на себя небольшой риск. И, хоть я об этом даже не думал, согласился сразу же.

— Когда планируете перебираться в Петербург? Есть в городе какие-то места, которые хотели бы посетить в первую очередь?

— Не смогу выделить какие-то определённые места, потому что для меня сам город — живая история. Я очень люблю Петербург, он интересен мне весь. Переберусь, скорее всего, где-то в июле. Жду открытия границ. При первой же возможности прилечу или приеду.