Никита Крюков: «После победы в Ванкувере выходил на тренировки и не понимал, зачем я это делаю»

Российский лыжник Никита Крюков спустя семь лет после победы на ОИ в Ванкувере рассказал о поиске мотивации, прокомментировал ситуацию с докладом Ричарда Макларена, а также поделился ожиданиями от предстоящей Олимпиады в Пхенчхане.

– После того как я выиграл Олимпиаду, было странное чувство. Помню, через день или два после спринтерской гонки я вышел на тренировку и реально не понимал, зачем и куда я еду по этой лыжне, – заявил Крюков. – Зачем мне вообще это надо? Ведь всё закончилось, я выиграл! Это ощущение держалось довольно долго. Едва на тренировке становилось хоть немножко тяжело, мысли снова возвращались к одному и тому же: «Парень, зачем тебе это все? Ты уже все выиграл…»

– Вы на послеолимпийском мировом первенстве-2011 стали только третьим. Это хоть в какой-то степени ударило по самолюбию?

– Я вообще-то не тот человек, которому свойственны проявления звездной болезни, и никогда не думал о себе с позиции, что мое место – первое. Скорее, понимал, что сейчас ты победил и стоишь на пьедестале, а потом, раз уж остался в спорте, нужно снова выходить и доказывать, что ты лучший. Знаете, я очень хорошо помню, как в лыжных гонках появился Петтер Нортуг, как он играл со всеми на лыжне и как и до, и после Игр в Ванкувере все хотели его обогнать. Во время масс-стартов люди даже оборачивались – смотрели, где именно Нортуг едет. Абсолютно у всех в голове сидел его кинжальный финиш, и этого финиша ждали. У меня же… Ну, да, в спринте я иногда чувствовал, что народ меня побаивается. Но не слишком много об этом думал. В первую очередь хотелось доказать самому себе, что победа в Ванкувере не была случайной.

– Когда началась вся эта свистопляска с докладом Макларена и отстранением целой группы лыжников от дальнейших гонок, у вас был страх, что прозвучит и ваша фамилия тоже?

– Я был готов к такому варианту и объясню, почему. Леша Петухов готовился к Олимпиаде в одной группе со мной у Юрия Каминского и на момент публикации доклада Макларена продолжал тренироваться там же. Я знал, что ни он сам, ни Юрий Михайлович никогда не пойдут ни на какие манипуляции. Поэтому, когда имя Петухова появилось в списке, я понял, что все происходящее – прежде всего политика. А значит, ни от чего не застрахован и я сам.

– Как у вас обстоят дела со здоровьем?

– Неплохо. Понимаю, разумеется, что я уже не тот Крюков, что был в 2010-м или 2013-м, когда я рвал всех подряд и без отбора на «мир» ездил. Сейчас и соперники окрепли, и конкуренция выросла. Нужно доказывать право на место в команде. Сильно мотивирует, что сезон олимпийский. Я уже знаю, что это такое, что такое Игры, но не мандражирую, не боюсь.